[BLUDNIZA]

В который раз беспомощно пьянею,
В родные глядя, милые глаза...
Хотела бы любить тебя сильнее,
Да только жаль - сильней уже нельзя.

Никак я не могу к тебе привыкнуть.
Значителен в любви любой пустяк:
"Не уходи!" - тебе хочу я крикнуть,
Когда ты отступаешь лишь на шаг...

Кем были мы, что с нами дальше будет,
Что потеряем мы, а что найдем, -
Не говори, молчи! Мы - только люди,
Мы люди - врозь, Вселенная - вдвоем.

Пускай нас тешит и морочит случай,
Но волны - не помеха кораблю
Храни меня, люби, жалей и мучай, -
Я с каждым днем сильней тебя люблю.

[BLUDNIZA]

ЛЮБОВЬ

Тому, кто томится от жажды,
Рассказ мой о давней вине:
Однажды - послушай - однажды
Любовь приходила ко мне.

Она попросила напиться,
Присев на крылечко мое,
Но я не дала ей водицы,
Я раньше спросила ее.

Я раньше ее расспросила,
Откуда она и куда.
Я раньше ответить просила,
Какая нужна ей вода.

И глянув печально и косо,
Сидела любовь у огня,
Ответила мне на вопросы
И тихо ушла от меня.

И если - послушай, послушай!
Она постучит тебе в дом -
Ты раньше отдай ей всю душу,
А спрашивать будешь - потом

[Иллюзия присутствия]

Когда теряет равновесие твое сознание усталое,
Когда ступени этой лестницы уходят из-под ног, как палуба,
Когда плюет на человечество твое ночное одиночество,
- Ты можешь размышлять о вечности и сомневаться в непорочности
Идей, гипотез, восприятия произведения искусства,
И, кстати, самого зачатия мадонной сына иисуса.
Но лучше поклоняться данности с ее глубокими могилами,
Которые потом, за давностью, покажутся такими милыми.
Да. лучше поклоняться данности с короткими ее дорогами,
Которые потом до странности покажутся тебе широкими,
Покажутся большими, пыльными, усеянными компромиссами,
Покажутся большими крыльями, покажутся большими птицами.
Да. Лучше поклоняться данности с убогими ее мерилами,
Которые потом, по крайности, послужат для тебя перилами,
(Хотя и не особо чистыми ), удерживающими в равновесии
Твои хромающие истины на этой выщербленной лестнице.

Иосиф Бродский

[Иллюзия присутствия]

Омар Хайям

Рубаи о любви

Раскаянья обеты забыли мы теперь
И наглухо закрыли для доброй славы дверь.
Мы вне себя; за это ты нас не осуждай:
Вином любви мы пьяны, не лоз вином, поверь!

***

Рай здесь нашел, за чашею вина, я
Средь роз, близ милой от любви сгорая.
Что слушать толки нам про ад и рай!
Кто видел ад? Вернулся кто из рая?

***

Этой чаше рассудок хвалу воздает,
С ней влюбленный целуется ночь напролет.
А безумный гончар столь изящную чашу
Создает и об землю без жалости бьет!

***

Хайям! О чем горюешь? Весел будь!
С подругой ты пируешь - весел будь!
Всех ждет небытие. Ты мог исчезнуть,
Еще ты существуешь - весел будь!

***

Не горюй, что забудется имя твое.
Пусть тебя утешает хмельное питье.
До того, как суставы твои распадутся -
Утешайся с любимой, лаская ее.

***

Хочешь тронуть розу - рук иссечь не бойся,
Хочешь пить - с похмелья хворым слечь не бойся.
А любви прекрасной, трепетной и страстной
Хочешь - понапрасну сердце сжечь не бойся!

***

Ты в игре королева. Я и сам уж не рад.
Конь мой сделался пешкой, но не взять ход назад...
Черной жмусь я ладьею к твоей белой ладье,
Два лица теперь рядом... А в итоге что? Мат!

***

Родник живительный сокрыт в бутоне губ твоих,
Чужая чаша пусть вовек не тронет губ твоих...
Кувшин, что след от них хранит, я осушу до дна.
Вино все может заменить... Все, кроме губ твоих!

***

Дай коснуться, любимая, прядей густых,
Эта явь мне милей сновидений любых...
Твои кудри сравню только с сердцем влюбленным,
Так нежны и так трепетны локоны их!

***

Целовать твою ножку, о веселья царица,
Много слаще, чем губы полусонной девицы!
День-деньской я капризам всем твоим потакаю,
Чтобы звездной ночью мне с любимой слиться.

***

Цвет рубину уста подарили твои,
Ты ушла - я в печали, и сердце в крови.
Кто в ковчеге укрылся как Ной от потопа,
Он один не утонет в пучине любви.

***

Чье сердце не горит любовью страстной к милой, -
Без утешения влачит свой век унылый.
Дни, проведенные без радостей любви,
Считаю тяготой ненужной и постылой.

[Иллюзия присутствия]

Сказка про Любовь
Он стоит за околицей счастья,
но зато в самом центре мечты -
тёплый дом, чьи окошки лучатся,
а хозяйка разводит цветы.

Незабудки и алые розы,
и с пятью лепестками сирень
всё пытается вывести. Грозы
дом обходят, и тень на плетень

не ложится. И как-то особо
соловьи летней ночью поют
для особенной этой особы.
А соседи Любашей зовут,

по-соседски. Но именем полным
этой женщины полны стихи
и романсы - как радиоволны
или ласточки из-под стрехи,

улетают и в окна стучатся.
Не услышишь - потом не зови.
Все тропинки, ведущие к счастью,
на Земле носят имя Любви.

Деревушка в долине Надежды,
с побережья зимы маячок,
самый первый апрельский подснежник,
самый тонкий и звонкий смычок,

белый парус в тумане разлуки -
все созвездьем Любви рождены.
Лишь под ним постижимы наука
и романтика Вечной Весны.

У Любви красной нити в подарок
хватит всем - в лабиринтах тревог
не пропасть. Из шифоновых радуг
шарфик выкроит или платок

для того, кто в приметы не верит
встречи глаз и скрещенья путей,
кто стучится в открытые двери.
Этот шарф будет пуха теплей...

А Волшебница глаз не смыкает
до зари. И, застывшую тишь
акварельною кистью лаская,
всё поёт.
Разве ей запретишь?..

[Иллюзия присутствия]

Почему мы исчезаем,
превращаясь в дым и пепел,
в глинозем, в солончаки,
в дух, что так неосязаем,
в прах, что выглядит нелепым,-
нытики и остряки?

Почему мы исчезаем
так внезапно, так жестоко,
даже слишком, может быть?
Потому что притязаем,
докопавшись до истока,
миру истину открыть.

Вот она в руках как будто,
можно, кажется, потрогать,
свет ее слепит глаза...
В ту же самую минуту
Некто нас берет под локоть
и уводит в небеса.

Это так несправедливо,
горько и невероятно -
невозможно осознать:
был счастливым, жил красиво,
но уже нельзя обратно,
чтоб по-умному начать.

Может быть, идущий следом,
зная обо всем об этом,
изберет надежный путь?
Может, новая когорта
из людей иного сорта
изловчится как-нибудь?

Все чревато повтореньем.
Он, объятый вдохновеньем,
зорко с облака следит.
И грядущим поколеньям,
обоженным нетерпеньем,
тоже это предстоит.

Б.Окуджава

[Иллюзия присутствия]

Вместилось на кончике пальца

Вселенной живое сознанье,

И сердце в такт вечного вальса

Кружится в лазурном сиянье.

Как хрупок мир чистого света,

На крыльях любви оживая,

Наитием песни поэта,

Небесное к нам приближая…

[Иллюзия присутствия]

Любовь - огонь, пылающий без дыма,
Кровавая, хотя без крови, рана,
Слепая вера в истинность обмана,
Недуг незримый, но губящий зримо;

Любовь - глухая ненависть к любимой
И гнев на то, что есть, но нежеланно,
И жажда, всем владея невозбранно,
Всего себя отдать невозвратимо;

И добровольный плен, и служба той,
Кто губит нас, и все-таки любима,
И все-таки в душе царит одна.

Так можно ль сердцу дать единый строй,
Когда любовь сама неотвратимо
Вся из противоречий сплетена!

[Иллюзия присутствия]

Нет, ничего не изменилось
В природе бедной и простой,
Все только дивно озарилось
Невыразимой красотой.

Такой и явится, наверно,
Людская немощная плоть,
Когда ее из тьмы безмерной
В час судный воззовет господь.

Знай, друг мой гордый, друг мой нежный,
С тобою, лишь с тобой одной,
Рыжеволосой, белоснежной
Я стал на миг самим собой.

Ты улыбнулась, дорогая,
И ты не поняла сама,
Как ты сияешь, и какая
Вокруг тебя сгустилась тьма.

[Иллюзия присутствия]

Взглянуть бы на старые шпили,
На старые камни взглянуть -
И там, где вдвоем проходили,
Балтийского ветра глотнуть.
Когда это все-таки было?
Хотя бы припомнить сперва.
О, как же меня закрутило,
Пока моя память спала.
Когда бы все точно припомнить -
До штопочки на рукаве,
Припомнить, как город приподнят,
А башни стоят на горе.
Как плещется мелкое море,
Как флаги летят на ветру,
А кофе в тончайшем помоле
Крепчает и тает во рту.
И комнаты темной убранство,
И тушь от расплывшихся век,
Любви молодое упрямство,
Автобусов дальний разбег.
Я снова сойду в Кадриорге,
Я жду на трамвайном кольце...
И столько воздушной тревоги
В твоем непонятном лице.
Опять поспешу я с вокзала
На башни твои поглядеть,
И встанут года из развала,
И прошлое сбудется впредь.